Загадки Куликовской битвы, судьба Мамая: роман «Дмитрий Донской» и история

В издательстве «АСТ» вышел роман Сергея Бородина «Дмитрий Донской». Это – один из лучших исторических романов, удостоенных в свое время Государственной премии СССР. Он посвящен исторической победе русских над Золотой Ордой под предводительством князя Дмитрия Донского на Куликовом поле.

Однако каждое историческое произведение, и роман Сергея Бородина не стал исключением, имеет право на определенные неточности. Куликовская битва, иначе называемая Мамаевым побоищем, связана с двумя историческими именами – князем Дмитрием Донским и татарским темником Мамаем, правившим Золотой Ордой. И если о судьбе Дмитрия Донского известно многое, то о судьбе его противника мало кто помнит.

Так, Н. М. Карамзин писал, что, оставленный верными мурзами, Мамай после поражения на Куликовом поле, бежал в Кафу, где генуэзцы «коварно умертвили его». И Сергей Бородин в романе «Дмитрий Донской» нарисовал картину убийства Мамая своим советником Бернабой, якобы, из корыстных побуждений: убив татарского темника, Бернаба взял «мешочек алых лалов, алмазы, вшитые в шов халат Мамая, слитки золота и мешочек с изумрудами».

Но в несметные сокровища Мамая историки верят с трудом, поскольку большую часть своей казны Мамай потратил на снаряжение армии против князя Дмитрия Донского. Значит, у генуэзцев был другой мотив убийства Мамая?

Историки также давно обратили внимание, что в сохранившихся летописных источниках подробно описано начало Куликовской битвы, а кульминация и финал рисуются «нечетко». Число участников Куликовской битвы во много раз превышало число ратей, сражавшихся на Чудском озере, но пленных при разгроме Мамая, в отличие от битвы на Чудском озере, русские войска захватили гораздо меньше. Летописцы писали, что пехоту у Мамая составляли «бесерменты, армены, фрязи, черкесы...». Фрязи – это генуэзцы, и их участие напрямую связано с судьбой татарского предводителя. Генуэзцы имели давний договор с Золотой Ордой, по которому в обмен на военную помощь им гарантировались право свободной торговли в Крыму и личная безопасность. Но вряд ли наемники стали бы сражаться за Мамая до последней капли крови. Тем более, летописи свидетельствуют, что Мамаево войско легко оставило полководца-неудачника и перешло к Тохтамышу. Почему же генуэзцы боялись русского плена, а воины Дмитрия Донского не брали пленных, за которых можно было получить немалый выкуп? Это и есть одна из загадок Куликовской битвы.

Историк Борис Соколов полагает, что Куликовская битва проходила так: вначале татарское войско двинулось в атаку и потеснило русские полки. Но в ходе сражения Мамай получил известие о появлении в своих рядах армии Тохтамыша, ранее подчинившего себе восточную половину Золотой Орды. Движение Тохтамыша в западную, Мамаеву, часть Золотой Орды сделало Мамая бессмысленным продолжение Куликовской битвы. И Мамай увидел выход в том, чтобы как можно скорее вывести основную часть своих войск из сражения. А чтобы у пехотинцев-наемников не возникло соблазна раньше времени сдаться в плен, полководец придал им многочисленный отряд кавалерии. Присутствие татарских конников поддерживало у генуэзцев иллюзию, что битва продолжается. Татары не давали пехоте сдаться в плен, и сами в плен не сдавались. Когда вся пехота погибла, кавалерия арьергарда частью полегла при прорыве, частью сумела уйти. Вот почему не было много пленных после Куликовского сражения.

Известно, что два года спустя после Куликовской битвы Тохтамышу, присоединившему к себе армию Мамая, удалось сравнительно легко разбить русских и сжечь Москву.

Судьба Мамая после Куликовского сражения была предрешена. Оставшееся с ним войско перешло на сторону удачливого Тохтамыша, а Мамай решил затаиться в генуэзской Кафе. Но генуэзцы узнали его и зарезали в отместку за бессмысленную гибель генуэзских наемников на Куликовом поле. Следовательно, убийство Мамая можно считать убийством из мести.